[в начало]
[Аверченко] [Бальзак] [Лейла Берг] [Буало-Нарсежак] [Булгаков] [Бунин] [Гофман] [Гюго] [Альфонс Доде] [Драйзер] [Знаменский] [Леонид Зорин] [Кашиф] [Бернар Клавель] [Крылов] [Крымов] [Лакербай] [Виль Липатов] [Мериме] [Мирнев] [Ги де Мопассан] [Мюссе] [Несин] [Эдвард Олби] [Игорь Пидоренко] [Стендаль] [Тэффи] [Владимир Фирсов] [Флобер] [Франс] [Хаггард] [Эрнест Хемингуэй] [Энтони]
[скачать книгу]


Несин Азиз. Рассказы

 
Начало сайта

Другие произведения автора

  Начало произведения

  Дружественные отношения

  Он остается

  Машина - оратор

  Жаль деньги народные

  Лишь бы родина процветала

  Я - резиновая дубинка

  Ее величеству фасоли

  Кофе и демократия

  Ищите - да обрящете

  Страшный сон

  По сходной цене

Сам виноват!

  Отчего чешется Рыфат-бей

  Люстра

  Свой дом

  А сумеешь ли ты быть у нас врачом?

  Очки

  Мученик поневоле

  Родительское собрание

  Газеты? В нашем доме им нет места

  В ожидании шедевра

  Все из-за дождя

  Уникальный микроб

  Хорошо делать благие дела

  Я разговаривал с Ататюрком [1]

  Долг перед родиной

  Среди друзей

  Любитель литературы

  Все мы в молодости увлекались поэзией

  Финансовые боги

  Если бы не было мух!

  Плата за страх

  Письма с того света [1]

  Мемет из Эмета

  Относительное представительство

  Чернокожий солдат

  Сильный характер

  Скоро подорожает

  Телеграмма

  Моим уважаемым читателям

<< пред. <<   >> след. >>

      Сам виноват!
     
     
     Тяжелая начинается жизнь, когда тебя уволят с работы. Но значительно тяжелее объяснять любопытным друзьям и знакомым, почему ты ее потерял.
     Нет, нет, я не собираюсь рассказывать, что произошло со мной на этот раз. Но обычно я посвящаю друзей в свои беды с надеждой — вдруг кто протянет мне руку помощи, а иногда просто, чтобы облегчить душу. В ответ на это они подвергают меня строгому допросу, стараются докопаться до причины, а потом я же оказываюсь виновником всех своих несчастий. Вот если бы я не поступил так, да не сделал эдак, хозяин никогда не тронул бы меня. Уж раз осмелился на то — значит сам и виноват. Сам виноват! — выносят мне приговор и на лице у них появляется довольное выражение.
     Однажды, размышляя о своих делах, я шел задумавшись по улице. Вдруг кто-то схватил меня за плечо. Поворачиваю голову — Осман Кемаль... Он весело зашагал рядом. Но, увидев мою унылую физиономию, опустил ресницы, словно напялил на лицо маску.
      — Я понимаю... — с запинкой сказал он.
     Значит, он знает, что меня уволили с работы. Теперь от него не избавишься. Сейчас начнет огород городить, пытаясь доказать мне, что я сам во всем виноват!
     Притворное расстройство не вязалось с радостным блеском его глаз, который он не мог скрыть. Я сделал вид, что не понял его «Понимаю...», и спросил:
      — Что случилось? Или у тебя какие-нибудь неприятности?
      — Со мной ничего не случилось, но я слышал, что ты опять без работы... — ответил он.
      — Не беда... — бодро проговорил я, не желая распространяться на эту тему.
      — Как же не беда, дорогой... — Он стоял посреди улицы и твердил: «Вах-вах!» — Пошли в кофейню, пропустим по чашечке кофе, и ты расскажешь, как это произошло... — предложил он.
      — Нечего рассказывать... — ответил я.
      — Как нечего! Смотри на кого ты стал похож. Пошли, пошли! У тебя на душе полегчает, когда расскажешь.
      — Словно что-нибудь изменится...
      — Ты меня обидел... Разве я тебе не друг? Мы зашли в кофейню.
      — Ну-ка рассказывай, что случилось... — потребовал он, когда мы начали потягивать кофе.
      — Хозяин выгнал меня с работы...
      — Почему?
      — Откуда мне знать. Спроси его...
      — Ты опаздывал на работу? — начался допрос.
      — Нет, я всегда приходил вовремя.
      — Ты не выполнял поручений?
      — Не-ет... Он говорил, что доволен мною.
      — А может, у хозяина дела пошли плохо? — гадал он, словно решал кроссворд.
      — Наоборот, его дела шли отлично.
     Подперев рукой щеку, он задумался:
      — Ты перечил ему?
      — Нет... Я всегда ему поддакивал.
     Кемаль начал грызть ногти от нетерпения:
      — Хорошо! Ты просил прибавки?
      — Нет...
      — Ты говорил что-нибудь о нем, может, высказывался неодобрительно...
      — Да нет же, дорогой!
     Долго еще сыпались на меня вопросы в том же роде.
      — Аллах, Аллах!.. За что же он мог выгнать тебя с работы? А может, ты смотрел ему в лицо так же строго, как сейчас смотришь на меня?
      — Не знаю... Может быть, и смотрел...
      — Ага. Теперь понятно. Я же говорю, непременно причина есть. Ни с того ни с сего не выгоняют человека с работы! Никто, кроме тебя, не виноват. Разве можно терпеть человека, если он вот так уставится на тебя, словно душу собирается вытрясти? Честное слово, ты сам виноват!
     И на душе у него стало легко...
     Бросив вполголоса «До свидания...», я вышел из кофейни. Даже когда хозяин меня увольнял, мне не было так тоскливо. Я пошел к автобусу.
      — Это правда, то что нам сказали? — первое, что услышал я, поднявшись на ступеньку. На заднем сидении расположился другой мой знакомый.
      — Правда...
      — Жаль... А за что?
      — Не знаю.
     Как полицейский, раздумывающий над загадочным преступлением, он сказал:
      — Вах, вах! Без причины человека с работы не увольняют, наверняка что-то было...
      — Во всяком случае...
      — Может быть, на тебя донесли?
      — Не думаю...
      — Или он нашел на твое место более знающего человека?
      — Он всегда говорил, что очень доволен моей работой.
      — Может, он подыскал человека, который согласился на меньший заработок?
      — Такого не найдешь!
      — Так почему же он уволил тебя? Может, ты с ним не так, как нужно, разговаривал?
      — Как, как? Разговаривал обыкновенно...
      — Вах, теперь понятно.
      — Что понятно?
      — Все понятно... Разве можно с хозяином разговаривать обыкновенно? Нельзя... Ты к нему обращался на ты, он и обиделся...
      — Да нет, дорогой... Я в лицо хозяина раз в месяц видел. А когда и видел, он со мной почти не говорил...
      — Все ясно... Ты к нему лез со своими разговорами, вот хозяин на тебя и рассерчал. Конечно, и хозяин прав. Виноват ты сам...
     После этого он тоже успокоился.
     На первой же остановке я вышел из автобуса. У меня было так тяжело на душе, что мне действительно необходимо было кому-нибудь излить душу. Я пошел к старому другу.
      — Меня выгнали с работы, — объявил я ему, едва переступив порог, — но я очень прошу, не расспрашивай меня ни о чем и не ищи причины...
     После моих слов его охватило любопытство:
      — Значит, есть очень веская причина...
      — Оставь, прошу тебя...
      — Ты поздравлял его в праздники? Ходил к нему?
     Я никогда не ходил к хозяину в дом, но чтобы сбить приятеля с толку сказал:
      — Конечно... В каждый праздник, в каждый новый год, всегда, при всяком удобном случае...
      — Все ясно... Когда часто ходишь...
      — Нет, я не часто ходил...
     Он задал мне все вопросы, которыми засыпали меня и другие.
      — Интересно, знать, действовал ли ты ему на нервы?
      — Наоборот... Я ему нравился.
      — Что же может быть еще? Ума не приложу...
     Я начинал терять терпение и от волнения стал ходить по комнате.
      — У тебя скрипят ботинки!.. — воскликнул вдруг приятель.
      — Да, скрипят... — подтвердил я.
      — С каких пор?
      — С тех пор как я купил, пять месяцев ношу их, и они все скрипят.
      — Ты в них ходил на работу?
      — Да.
      — Вах, вах... Я же говорил, что зря с работы не увольняют.
      — Ты нашел причину, почему меня уволили? — спросил я. Удобно расположившись в кресле, он начал мне выговаривать:
      — Кто выдержит скрип башмаков с утра до вечера! Это невозможно выдержать! Твой хозяин прав... Вот, брат, в чем твоя вина...
      — Правильно, моя вина... — закричал я в ярости, — виноват, виноват! Но я пришел к тебе в черный день не для того, чтобы услышать это.
     Я хлопнул дверью и вышел.
     Вечером, направляясь на пароме в Кадыкей, я думал все о том же.
      — Ты что так глубоко задумался? — спросил меня незнакомец. — Может, случилось что плохое?
      — Нет, ничего... — ответил я.
      — По лицу видно, что расстроен. Расскажи, может, помогу.
      — Хозяин выгнал меня с работы...
      — Почему?
      — Не знаю.
      — А может, в чем провинился?
      — У меня скрипят ботинки... У него нервы от этого расшатались.
      — Дорогой, разве за это увольняют с работы. Тут другая причина.
      — Я пристально смотрел на него, а это раздражало...
      — Еще чего выдумал!
      — Я с ним очень редко разговаривал.
      — Чепуха!
     Я посмотрел в лицо незнакомцу и рассмеялся.
      — А-а, ты, небось, смотрел на хозяина и смеялся с такой издевкой?
      — Да, да, как раз насмехался... И хозяин выгнал меня с работы. Виноват я. Теперь ты понял? Душа твоя успокоилась?
     Я повернулся и ушел.
     Пережив горестный день, я вернулся домой. После ужина пришел Ибрахим. Он был очень расстроен. Десять дней назад его уволили с работы.
      — Вах-вах-вах... За что уволили? — спросил я.
      — Не знаю... А тебя за что?
      — Не знаю...
      — Конечно, причина есть...
      — И тебя не зря выгнали... Часто ты не выходил на работу?
      — А разве ты не подавал справки, что болел?
     Мы начали друг друга допрашивать. Во время беседы Ибрахим часто чихал и кашлял, вытирался носовым платком.
      — У тебя, Ибрахим, вероятно, насморк? — спросил я.
      — Я всегда так. Хронический насморк...
     Я тут же вскочил с места и развел руками:
      — Понятно, почему тебя выгнали с работы!.. — сказал я. — Не ищи виновных, ты сам виноват...
     Ибрахим, растерявшись, смотрел на меня.
      — Ты вот так все время вытираешь нос платком, а каково хозяину?.. Конечно тебя следовало уволить. Разве не так?
     Я успокоился. Даже обрадовался. Словно поступил на новую работу.
     

<< пред. <<   >> след. >>


Библиотека OCR Longsoft