| << пред. << >> след. >> 19
Александр возвращался в свою столицу как величайший в русской истории завоеватель. Несмотря на жестокий мороз, улицы были запружены выкрикивавшими приветствия толпами. Солдаты сдерживали их, пока царь проезжал мимо, отвечая на приветствия поднятием руки. При его въезде в город раздался орудийный салют и зазвонили все церковные колокола. Процессия остановилась у Зимнего дворца, где Александра встретила его мать, два младших брата и сестра, за ними последовал весь Двор.
- О, сын мой! - вскричала вдовствующая императрица, со слезами гордости на щеках целуя его руку. Он обнял ее и остановился, чтобы поздороваться с императрицей Елизаветой. Их взгляды на мгновение встретились. Он быстро прикоснулся губами к ее щеке и прошел к Екатерине Павловне.
Брат и сестра забыли в этот момент о протоколе. Она присела перед ним в реверансе, а затем вцепилась в обе его руки, пока он тепло целовал ее. Ее насмешливые глаза сияли, лицо порозовело от сильного возбуждения, и она была ослепительно прекрасна.
- Поспешите, - сказала она. - Я не могу дождаться, когда вы все расскажете...
Он улыбнулся и тихо пообещал ей это, думая, насколько странным было то, что когда-то они были соперниками, а из-за конфликта с Наполеоном любовь к его неверующей в Бога, беспринципной сестре смогла стать теперь самым сильным чувством в его жизни. Он приветствовал своего второго брата, Великого князя Николая. Николай вырос и по-своему похорошел за эти два года. Когда Николай склонился в поклоне, Александр вспомнил его язвительное описание Екатериной: "Клянусь, он заводится часовым механизмом!"
Затем царь приветствовал своего младшего брата, Великого князя Михаила. Отсутствовал только ужасный Константин, поскольку он был назначен главнокомандующим новой польской армией и сейчас находился в Варшаве, где своими жестокостями еще раз смог подтвердить сложившееся о его репутации мнение.
Александр поздоровался с министрами и генералами. Первым среди них был Аракчеев, в изумительном мундире, таком тесном и так обильно украшенном золотой тесьмой, что генерал с трудом мог согнуться. По всем огромным комнатам, через которые проходила процессия, стояли шеренги придворных, которые кланялись, приседали в реверансах, смотрели на своего повелителя с гордостью. Александр даже покраснел от удовольствия, настолько сильно чувствовалась эта атмосфера популярности. Слава Богу, он снова дома! Слава Богу, он вырвался из Европы. Его собственный народ по крайней мере любит его и благодарен ему.
Александр отправился в свои апартаменты, чтобы отдохнуть после путешествия. Позже он присоединился к своей семье во время парадного обеда. Но он рано ушел, послал за сестрой и приказал, чтобы их не беспокоили.
- Когда я услышала об этой твари Крюденер, я ушам своим не поверила! Не хотите же вы сказать, что вы ничем больше не занимались, как только молились?
Александр нахмурился.
- Не все время, конечно, - ответил он. - Бог свидетель! Намерения мои были всегда самыми добрыми, но она все время заставляла меня чувствовать себя в приподнятом настроении, возбужденным...
Он замолчал и провел рукой по глазам.
- Могу себе это вообразить, - сухо произнесла Екатерина. - Лучше бы вы были таким же открытым сластолюбцем, как я. Это же гораздо проще. О, могу представить себе, какова была эта баронесса! Слава Богу, что вы не привезли ее сюда.
Она внимательно посмотрела на него.
- Держитесь подальше от таких людей, Александр, они очень опасны. Вы всегда питали к ним слабость, а на самом деле вам полезно веселье, развлечения, брат мой. Вы выглядите таким измученным.
- Я действительно измучен, - согласился он. - Я чувствую себя так, как будто бы прожил целую жизнь за последние три года. И это еще не конец. Позже должны состояться дополнительные конференции, на которых мне необходимо будет присутствовать.
Она взглянула на него и быстро сказала:
- Значит, вы опять собираетесь в Европу?
- Да, думаю, мне придется бывать там довольно часто.
- Значит, если я снова выйду замуж в Европе, мы могли бы продолжать встречаться.
Его голова дернулась, и он спросил резким тоном:
- Замуж? Жить в Европе? Что вы имеете в виду?
- Король Вюртембергский выразил желание жениться на мне, - твердо произнесла она. - Он намерен просить вашего соизволения, и мне хотелось бы, чтобы вы дали его.
Он не мог пошевелиться от гнева, не веря своим ушам. Выйти замуж, оставить Россию... ни на одно мгновение он не мог себе представить, что она захочет оставить его. Его первым импульсом было запретить ей делать что-либо подобное. "Как она смеет, - в гневе подумал он, - как она смеет желать выскочить замуж за Вюртемберга в тот самый момент, когда я возвращаюсь домой..."
- У меня есть право попробовать еще раз выйти замуж, Александр, - продолжала она. - Я молода, а первый раз вышла замуж за человека, которого выбрали для меня вы. Теперь он мертв, и на этот раз я хочу выбирать сама. Всю свою жизнь я прожила в вашей тени; вы никогда не отпускали меня. Я хочу сама отбрасывать тень, я хочу стать королевой Вюртембергской...
Он холодно смотрел на нее.
- Вы его любите, дело в этом? Почему вы мне ничего не сообщали?
- Я любила в своей жизни только одного человека, - когда она произносила эти слова, голос ее звучал резко, - и никто иной, как вы, принесли мне известие о его смерти. Вы это помните? Вюртемберг - король. Поэтому я и хочу выйти за него замуж.
Гнев Александра стихал, уступая место удивлению на свою собственную реакцию.
- Не держите меня здесь против моей воли, - неожиданно сказала она.
- Вы же знаете, что я никогда этого не сделаю, - возразил он. - Просто на одно мгновение я показал себя эгоистом. Я не мог не представить, как опустеет без вас здешняя жизнь. Не могу ли я предложить вам что-то, что заставит вас остаться со мной?
Часы у ее локтя пробили час, и она повернулась к ним, чтобы увидеть, как маленькая золотая фигурка Купидона ударит своей стрелой по звонку. Эти французские часы привез Александр из первого своего путешествия в Париж.
Затем Екатерина посмотрела на брата и ответила:
- Ничего, с чем согласилось бы общество. Нам не следовало рождаться братом и сестрой, Александр. Но мы все-таки брат и сестра, и лучше бы вы отпустили меня в Вюртемберг.
Наконец-то слово было произнесено. Все эти намеки и скандалы, преследовавшие их в течение стольких лет... "Нам не следовало рождаться братом и сестрой..."
Действительно ли дело было в этом? Этим объяснялась их ненависть и соперничество в борьбе за власть вначале, их странный союз, возникший между ними после смерти Багратиона? Письма, которые он писал в те дни, когда боялся, те письма были более подходящими для любовницы, а не для сестры. Говорил ли он ей, что обожает ее и считает ее самым очаровательным существом среди всех людей только для того, чтобы умиротворить ее или потому, что каким-то чудовищным, непонятным образом и на самом деле так считал?
Она опустилась на колени около его кресла, глядя на него. Отблески огня освещали ее лицо, играя на выступающих скулах и блестящих калмыцких глазах. В глазах этих было такое выражение, которого он никогда раньше не замечал.
- Вы не хотите, чтобы я уезжала, не правда ли? - прошептала она. Он весь дрожал, капли пота бежали у него по вискам, и он вцепился руками в ручки кресла.
Он вдруг подумал, что его сестра Екатерина выглядит немного сумасшедшей, когда смотрит на него вот так, а ее лицо находится всего в нескольких дюймах от его лица.
- Вы должны отпустить меня, Александр, - пробормотала она.
- Я только хочу, чтобы вы были счастливы, - хрипло проговорил он. - Я даю вам мое согласие.
Он резко поднялся со стула и, не оглядываясь, выбежал из комнаты.
Екатерина уехала из России, пока он навещал Марию Нарышкину. Мария, как всегда, бывала при Дворе, и на торжественном балу, проводившемся в его честь, он просил ее вальсировать с ним. Он сразу же заметил ее простое белое платье и гирлянды цветов, которыми она украсила свою прическу, и он понял, что она оделась так, чтобы доставить ему удовольствие. Ее замысел одновременно и тронул, и опечалил его.
Однажды он направился к особняку Дмитрия Нарышкина, чтобы навестить ее. Лакей, открывший дверь, остолбенел от изумления, а затем пробормотал, что княгиня находится в детской, но если его императорское величество соизволит подождать одну минутку в Золотом Салоне... Когда домочадцы узнали о прибытии царя, их охватила паника, управляющий Нарышкиных поспешил ему навстречу, кланяясь и извиняясь.
- Ваше величество, вас не ожидали... никого нет, чтобы должным образом встретить вас... княгиня будет так сердиться...
Александр несколькими словами успокоил его. Это частный визит, он просто хочет, чтобы его сразу провели в детскую, где он может встретиться с княгиней.
Его провели в большую, залитую солнцем комнату, и, когда Мария присела перед ним в реверансе, Александр поцеловал ей руку. Нянька, в изумлении уставившаяся на царя, держала на коленях маленькую девочку. Ребенок ерзал и рассматривал незнакомца рядом с матерью.
- Для нас это большая честь, ваше величество, - сказала Мария. Она покраснела, и рука ее инстинктивно поднялась к растрепанной и непричесанной голове. На ней был свободный розовый халат и домашние шлепанцы.
- Я и не думала, что вы приедете, иначе я подготовилась бы, чтобы встретить вас надлежащим образом. Вы должны простить меня. Не соблаговолите ли спуститься вниз, ваше величество?
Он улыбнулся ей, не сводя глаз с ребенка.
- Одну минутку, мадам. Я нахожу, что эта домашняя обстановка просто очаровательна. Мне кажется, вы забыли представить мне мадемуазель Нарышкину.
Мария сделала знак няньке, та опустила малышку на пол. Мария немного хмурилась. До этого момента Александр не проявлял к ее детям ни малейшего внимания.
- Софи, подойдите сюда!
Маленькая девочка тихонько направилась к ним, и ее мать развернула ее лицом к Александру.
- Поклонись его величеству, - приказала она.
Девочка неуклюже присела, задрав наверх мордашку и широко раскрыв глазки от любопытства. Он взял маленькую Нарышкину за руку и не отпускал ее все время, пока та стояла перед ним. Софи - его родная дочь. Он видел ее, когда она была крошечным ребенком. Еще два ребенка Марии считались его детьми, но по отношению к этой не было никаких сомнений в его отцовстве. С минуту мужчина и ребенок рассматривали друг друга, а потом он улыбнулся ей.
- Добрый день, мадемуазель.
Очень медленно на серьезном личике появилась ответная улыбка, точное отражение его собственной, и маленькая ручка сжала его пальцы.
- Добрый день, мосье.
- Ваше величество, - подсказала Мария.
- Ваше величество, - поправилась Софи и снова улыбнулась своему отцу. Он присел перед ней и дотронулся пальцем до ее щечки.
- Сколько вам лет, Софи?
- Девять, уже почти десять, мосье. - Она помолчала, а затем мягко спросила: - Сколько вам?
Александр рассмеялся и жестом остановил готовый сорваться с губ Марии упрек. - Боюсь, что мне лет уже намного больше, чем вам. А чем вы занимались, когда я пришел?
- Мы играли с маман, - ответила она. - У меня новая кукла, мосье. Хотите посмотреть?
- Конечно, хочу. - Он оглянулся на Марию и попросил: - Отошлите няньку. Мне хочется поговорить с вами и Софи наедине.
Нянька пятясь и все время приседая выскользнула из комнаты. Оказавшись за дверью, она тут же бросилась на половину слуг с новостями. Сам царь, прямо как ангел с небес сошел, разговаривал с малышкой Софи! О, она никогда не забудет этого дня!
Когда они остались одни, Александр сел и взял девочку на колени. Она показала ему свою куклу, и он долго восхищался ею. Он поцеловал ее курчавую головку, она обняла его ручкой за шею и нежно прижалась к нему.
- Почему я с ней не встречался раньше? - требовательно спросил он у Марии, и ее лицо покраснело от гнева.
- Я и сама редко вижу вас, ваше величество, и не могу же я брать Софи с собой на приемы!
Он слишком был занят с ребенком, чтобы обращать внимание на ее тон.
- А она сама знает, кто она?
- Нет, - ответила Мария. - Я не находила нужным говорить ей об этом. Она не могла помнить вас, и это лишь смутило бы ее. Почему же вы не сообщили мне о своем визите, чтобы я могла должным образом подготовиться?
- Я хотел сделать вам сюрприз, - сказал он. - И я очень рад, что мне это удалось. Теперь я познакомился с мадемуазель Софи, а это для меня очень важно.
- После этого она станет совершенно невозможна, - резко заметила Мария. - Господь свидетель, она уже достаточно избалована!
Александр с удивлением посмотрел на Марию и неожиданно понял, что она его ревнует. Он застал ее небрежно одетой, как обычная мещанка, играющей в детской, и все свое внимание он обратил на ребенка. Трудно было представить себе менее романтичное окружение для воссоединения двух влюбленных... Ему припомнился простой бальный наряд и незабудки в ее волосах. Много лет назад, во время визита короля и королевы Пруссии, она была одета точно в такой же, а позже он сказал ей, что она была самой прекрасной женщиной из всех присутствующих. "Бедняжка Мария, дорогая Мария, - вдруг подумал он, - ведь это она подарила ему это очаровательное дитя".
- Давайте пройдем в ваши апартаменты, - мягко предложил он. - Я бы не возражал против чая, там мы с вами сможем поговорить.
Он посадил Софи рядом с собой, и она подняла личико, ожидая поцелуя.
- А вы еще придете ко мне, мосье? - спросила она, и он пообещал, что в следующий раз он сделает так, что она сама придет навестить его.
Затем Александр проводил Марию вниз, мягко говоря ей, что очень надеется, что она позволит ему оставаться ее другом. Он также надеется, что сможет видеться со своей дочерью, когда ему этого захочется.
Она не смогла сдержать слез, когда он заговорил о том счастье, которое они переживали вместе в прошлом, и о необходимости поддерживать его на новом уровне.
- Дружба - драгоценная вещь, - произнес он и, поцеловав, попросил ее не плакать, ведь он до сих пор предан ей, только весь его образ жизни переменился, а его привязанность и благодарность остались прежними, особенно за то, что она подарила ему Софи. Мария напомнила ему, что у него есть еще и другая дочь и сын, но он не стал это обсуждать.
- У моего отца был сын, - безучастно сказал он. - Сын может предать, он может домогаться твоего... Я не интересуюсь своим сыном. Но берегите ради меня Софи. Вы обе дороги для меня теперь.
<< пред. << >> след. >> |