| << пред. << >> след. >> Пит и письмо
Однажды Пит гулял по улице и старался не наступать на трещины между плитами тротуара. Он двигался очень осторожно, делая то крошечные шажки, то большие прыжки.
— Когда я насчитаю двадцать трещин, я превращусь в слона, — задумал Пит. — В огромного слона со шлепающими ушами.
Он медленно двигался вперед, внимательно глядя себе под ноги.
— Раз! — считал он. — Два!
Его тень шла за ним.
Стояло чудесное октябрьское утро. Все кругом было золотое: и освещенные солнцем деревья, и дорога — все было ровного, спокойного золотого цвета.
На мостовой лежали кучи опавших листьев. Они шуршали у Пита под ногами. Некоторые прилипли к его башмакам.
«Просто удивительно, как это они так прилипли?» — подумал он.
Но в конце концов листья все же отвалились, а башмаки Пита стали серыми и пыльными.
«Чем бы мне в нее кинуть, когда она отвернется? — подумал Пит про тень. — Пусть удивится!»
И он бросил в тень охапку листьев. Но тень не растерялась. Она успела убежать с дороги и затопала по листьям.
— Куда ты идешь? — сказал Пит. — Это мои листья.
На мостовой лежал большой ярко-желтый лист. Такой яркий и желтый, что казалось, будто кто-то покрыл его краской для плакатов из ведра, которое папа берет с собой на работу.
Пит поднял лист и с удивлением стал его рассматривать. Потом решил попробовать, вкусный ли он. Взял в рот, но тотчас выплюнул, подумав, что лист, наверно, грязный. Хруст... хруст... — похрустывали его башмаки по опавшим листьям.
А дальше уже совсем не было листьев. Мостовая была чисто подметена. И Пит опять начал перескакивать через трещины между камнями, продолжая свою игру в слона. Камни мостовой были разной формы и размеров, и иногда ему было трудно перепрыгивать. Кроме того, Пит решил считать трещины и в самих камнях тоже, а их было много.
— Три, четыре... черт!.. пять, шесть, семь, восемь, девять, десять!
Еще немножко — и он станет слоном!
Его тень осторожно двигалась за ним. Пит так увлекся прыжками, что совсем не видел, куда идет. Какой-то экипаж выехал из калитки — что-то вроде кресла на колесах, и Пит чуть не налетел на него. Ему стоило больших усилий сохранить равновесие. Для этого ему пришлось несколько раз переступить ногами на одном месте.
— Я превратился в слона! — закричал он.
— Ты не похож на слона, — заметила женщина, сидевшая в кресле.
— Вы превратили меня в слона! — сказал Пит. — Вы вдруг выехали, и мне пришлось переступить через сотни и миллионы трещин, и теперь я слон, а я не хотел быть слоном, пока не заберусь на эту гору и не сбегу обратно.
— Прости меня, но по твоей походке невозможно было понять, куда ты идешь. Я должна тебе сказать, что у меня болит нога и ты чуть не ушиб ее.
— Я ушиб? — забеспокоился Пит.
— Нет, — ответила женщина. — Но в следующий раз, когда я выеду из калитки, я непременно нажму гудок.
— У вас есть гудок? Правда? — спросил Пит.
— Конечно, — сказала женщина и добавила: — Не можешь ли ты опустить мое письмо в почтовый ящик?
— О, пожалуйста. Покажите мне гудок.
— А ты опустишь письмо?
— Можно погудеть? — не унимался Пит.
— Если ты бросишь мое письмо, — сказала женщина, — я разрешу тебе погудеть на обратном пути.
Пит казался озабоченным.
— Но ведь я теперь слон! — сказал он. — Я должен стоять смирно и не наступать больше на трещины! Я сейчас никак не могу бросить письмо.
— Но ведь ты же собирался подняться на горку! — сказала женщина. — А почтовый ящик есть только на горке. Ты опустишь мое письмо, а мотом опять будешь слоном.
— Но вы уже заставили меня превратиться в слона! — сказал Пит сурово. — Вы заставили меня переступить миллионы трещин. Тысячу, двадцать, миллион!
— Ничего подобного! — вскричала женщина. — Ты наступил только на одну!
— На какую? — спросил Пит.
— Вот на эту! — указала женщина. — Вот на эту, возле калитки.
Пит нагнулся и посмотрел. И тень, тоже наклонилась.
— Да, я, кажется, наступил всего только на одну трещину! — обрадовался Пит. — Вот это ловко!
— А теперь, — продолжала женщина, — не можешь ли ты бросить мое письмо? В почтовый ящик, на горке.
— Хорошо, — сказал Пит и добавил: — Кажется, я досчитал до семи...
И помчался наверх, продолжая всю дорогу считать.
Женщина наблюдала за ним. Он добежал до вершины горки и закричал:
— Двадцать!
А потом кинулся обратно. Его тень бежала перед ним: боялась, что на нее наступят.
— Что же ты не бросил мое письмо? — спросила женщина с досадой.
— Не бросил? — удивился Пит.
Он посмотрел на письмо, по-прежнему зажатое у него в руке, минуту подумал, потом сказал:
— Слоны не бросают писем в почтовые ящики! — и возвратил женщине письмо.
— О, но цирковые слоны это делают! — поспешно возразила женщина.
— Правда? — заинтересовался Пит.
— О да! — вскричала женщина. — Я это отлично знаю. Умные цирковые слоны всегда так делают.
— Может быть, я тоже цирковой слон? Я буду танцевать слоновый танец по дороге на гору. Там я брошу ваше письмо в ящик, как цирковой слон. А потом буду делать смешные штуки ногами и кружиться!
— Я буду смотреть, как в цирке, — сказала женщина, — а потом буду аплодировать.
— Хорошо! — согласился Пит. — Но вы не должны хлопать, пока я вам не скажу «можно».
Пит побежал наверх, кружась и подпрыгивая то на одной ноге, то на другой. Он не успел еще добраться до вершины, как у него закружилась голова: слишком уж сильно вертелся. Пит зашатался, а женщина, которая за ним следила, очень испугалась. Что же касается тени Пита, она все время бестолково крутилась у него под ногами, то забегая вперед, то отставая.
Пит добрался до почтового ящика, сел перед ним и взял конверт в рот. Но так он не мог дотянуться до ящика.
Тогда он встал, продолжая держать конверт в зубах и нерешительно покачивая головой. Наконец вынул изо рта письмо, поднялся на цыпочки и засунул письмо в ящик.
— Хлопайте! — закричал он.
Женщина захлопала изо всех сил. Пит мчался к ней с горки напрямик.
— Это был настоящий цирк, правда? — спросил он.
— Прелестный! И, кроме того, я увидела, как быстро ты бегаешь!
— Видели? Я могу бежать еще быстрее! Я могу бежать так быстро — вот так! — и он рассек воздух рукой.
— Так быстро? — спросила женщина. — А я не могу.
— Сможете! Наверно, сможете, когда ваша нога выздоровеет, — сказал Пит. — На будущей неделе у нас состязания. Вы могли бы победить. Обязательно могли бы! — Пит ободряюще кивнул головой.
И он ушел, танцуя свой слоновый танец, весь, с начала, потому что это был такой славный танец!
Он не успел отойти далеко, как женщина его позвала.
— Ты можешь погудеть, — сказала она, — ведь ты отправил мое письмо!
— В самом деле! — удивился сам на себя Пит. — Я и забыл об этом.
Он дал маленький гудок, короткий, только чтобы послушать, как гудок звучит. Потом дал длинный. Оба были хороши, но длинный лучше.
Это был еще один хороший день!
<< пред. << >> след. >> |