| << пред. << >> след. >> Удав.
Перевод автора
— Ты прав! — подтвердил один из стариков, когда Дамей Арлан закончил свой рассказ. — Я согласен, что самое лучшее в жизни — это хорошая жена и самое плохое — плохая жена. Вот ты рассказал о хорошей жене, расскажу теперь я о плохой. Хотите?
Мы согласились, и Джансух Смыр начал так:
— Мой рассказ будет маленькой сказкой, но думаю, что она — не плод праздной выдумки. Бывают жены, одержимые страстью обязательно перечить мужу во всем. Даже без всякой пользы для себя и, конечно, без какого-либо смысла. Они упрямятся, спорят — лишь бы противоречить. Несчастны их мужья, но им трудно помочь. Сами взвалили на себя такую ношу...
Жили-были в одном селе муж и жена. Они часто спорили и всегда из-за ее своенравного характера.
Однажды муж, звали его Керим, пошел к известному в селе цирюльнику и обрил догола голову. Вернувшись домой, он сказал жене:
"Смотри, как хорошо побрил меня наш Шьабан!"
Жена взглянула на его бритую голову и насмешливо произнесла:
"Фи! Он тебя не побрил, а просто постриг. Как барана. И притом очень небрежно. Взгляни в зеркало, волосы у тебя торчат клочьями, совсем как у барана. Просто смешно! Да он совсем тебя изуродовал..."
Муж изумился таким речам и погладил обеими руками свою гладкую, как тыква, голову.
"Я видел сам — Шьабан орудовал бритвой", — сказал он.
Но жена упорно твердила свое.
"Ну, хватит! Я устал спорить с тобой, перестань, наконец, — взмолился он. — Лучше пойду погуляю на свежем воздухе". И, набросив на голову башлык, вышел из дома.
"Зачем идешь гулять один? — спросила жена. — Пойдем вместе!"
"Только с одним условием, — предупредил он. — Не будем спорить. Хорошо? А то я устал от этих споров".
"Ты устал спорить, а я не устала", — бодро ответила она и пошла рядом.
Когда они шли по мосту над глубокой трясиной, она снова взялась за свое:
"Разве я виновата в том, что тебя так скверно постригли?"
Он молчал, а жена продолжала трещать:
"Наверно, ты чем-нибудь обидел цирюльника, и потому он остриг тебя так, чтобы все люди смеялись над тобой..."
Муж стоически продолжал хранить молчание.
"Он ведь сделал тебя настоящим посмешищем! Какой-то цирюльник посмел нанести тебе такое оскорбление, а ты терпишь и молчишь!.."
"Не цирюльник, а ты глумишься надо мной все время. Прекрати наконец! Меня побрили. Понимаешь — побри-ли!.."
"Нет не побрили, а постригли!"
"Побрили!" — сказал Керим, останавливаясь и хватаясь за сердце.
"А вот и нет! Постригли!" — не унималась жена.
"Побрили!"
"Постригли!"
"Побрили!"
"Постригли!"
— Если сильно накалить камень, то и он лопнет, — сделал маленькое отступление Джансух. — Не выдержало и сердце Керима. Схватил он завзятую спорщицу и бросил ее в самую середину болота...
Сначала она было скрылась в трясине, но вскоре вынырнула оттуда, крикнула: "Постригли!".. — и показала ему пальцами нос. Но долго держаться на поверхности ей не удалась. Болото поглотило ее вновь, и на этот раз как будто окончательно.
Керим все еще стоял на берегу и, полный жалости и раскаяния, глядел на трясину. Вдруг он увидел выползавшего из болота огромного удава. Удав подполз к нему и проговорил: "Что ты сделал, человек! Я не могу находиться с такой женщиной в одном болоте, она и там продолжает спорить. Мне даже съесть ее противно, я оставил ее живой..." Охая и стеная, удав уполз в ближайший лес.
Спустя неделю Керим услышал на улице отчаянный женский крик, а затем нестройный шум. Выйдя из дому, он увидел, как крестьяне, вооружившись топорами и вилами, окружили удава и собираются его убить.
Подбежав к ним, Керим крикнул: "Оставьте его, не убивайте! Отпустите удава, прошу вас: он однажды сделал доброе дело". Люди послушались Керима и отпустили удава.
Когда все разошлись, удав сказал Кериму: "В благодарность за спасение я окажу тебе услугу, когда она тебе понадобится. Только знай: просьбу я могу выполнить только один раз. Второй раз и не проси". Затем удав снова уполз в лес...
Прошло около месяца. Как-то, в середине дня, на сельской околице снова раздался душераздирающий женский крик. Сбежавшимся представилась страшная картина: сжимая в кольцах какую-то девушку, удав собирался ее проглотить. К нему подбежал Керим и стал просить его отпустить девушку. Удав сразу разжал кольца, нисколько не повредив своей жертвы, и тут же скрылся из виду. Родители девушки и все свидетели происшествия горячо поблагодарили Керима, обнаружившего такую власть над змеем.
Миновало еще немного времени, и однажды в дом к Кериму прибежали люди с вестью, что удав опять появился в селе и, схватив одну из девушек, собирается ее съесть. "Ты имеешь власть над удавом, заставь его отпустить девушку", — просили они.
"Я уже больше не имею над ним власти и не смогу вам помочь", — объяснил Керим. Но ему никто не поверил. Озлобленные его отказом, люди схватили Керима и потащили к удаву.
Увидев Керима, удав злобно прошипел: "Ты что, пришел просить меня второй раз? Забыл о моем условии?" — "Нет, нет, помню! — сразу ответил ему Керим. — Сейчас я прибежал к тебе вовсе не поэтому. Спаси меня! За мной гонится жена... Она вылезла из болота и бежит сюда!"
"Сюда?! — прошипел удав со страхом. — Эта женщина направляется сюда? — От ужаса глаза у него еще пуще вылезли на лоб. — Она видела, как ты побежал сюда?"
"Ну, да, конечно! Она сейчас будет здесь... Куда же нам скрыться?" — с деланным страхом вскричал Керим.
"Проклятье! — прошипел удав, освобождая девушку. — Я уползаю... А ты как знаешь. Черт с вами, с обоими. Если последуешь за мной, сразу же проглочу", — пригрозил он и быстро уполз.
— Как видите, даже удав не мог выдержать характера этой женщины! — заключил рассказчик.
Все рассмеялись.
— А я так рассуждаю, — сказал Коташь Асадз, — если уж обрекла тебя судьба на жизнь с глупой и говорливой женой, — не спорь с ней! Ведь без толку... А когда она что-нибудь посоветует, выслушай ее спокойно и поступай наоборот. Пусть себе болтает...
— В мире много всяких болтунов, — продолжил разговор Абзагу Аджыр. — Один мелет про все, что знает, а другой не знает, что и говорит.
В беседу вступил молчавший до тех пор самый старший из стариков мудрый Шхангерий Бжания.
— Не будем зря спорить, — сказал он. — Жизненный опыт помог мне установить точно: для того чтобы выучиться говорить, нужно полтора-два года. А для того чтобы научиться держать язык за зубами, — не менее шестидесяти лет!
<< пред. << >> след. >> |