| << пред. << >> след. >> 56
Морис ловко все устроил. Встреча между Эдуаром и Жюльеном должна была произойти в понедельник вечером. Все три дня хозяева не разговаривали с Жюльеном. Клодина также избегала его. В воскресенье утром мамаша Раффен осыпала его бранью. Одна только Колетта бросала на него сочувственные взгляды, словно хотела сказать: «Держитесь твердо. Все это не по вашей вине». В понедельник утром, когда Жюльен был один во дворе, она даже открыла дверь, подбежала к нему и быстро шепнула:
— Я была в профсоюзе. Думаю, скоро кое-что произойдет.
Прежде чем он успел у нее что-либо спросить, Колетта исчезла.
Время текло медленно, работа шла своим чередом, все работали автоматически, повторяя движения, которые проделывали сотни раз.
Морис и Эдуар ушли тотчас же после закрытия кондитерской. Чтобы дать Жюльену время добраться до квартала Паскье, Морис предложил своему спутнику направиться навстречу другим к площади Флер. Оставшись один, Жюльен выждал несколько минут, тихонько приоткрыл дверь из комнаты и стал на цыпочках спускаться по лестнице. Хозяева еще сидели в столовой. Проходя мимо, он услышал, как они подсчитывают дневную выручку. Он проскользнул в конец коридора и быстро вышел на улицу. Назавтра был вторник, день полного отдыха, и он мог располагать своим временем. И все-таки ему не хотелось попасться на глаза госпоже Петьо: он боялся, что она найдет предлог задержать его. К тому же, раз он не уехал к родителям, он тем самым оставался под присмотром хозяев.
Жюльен спустился по откосу бульвара, перешел через мост и направился влево, по дороге, идущей вдоль канала Карла V. Еще не стемнело, и тут было много гуляющих. Несколько лодок медленно направлялись к плавучей пристани. Жюльен шагал размеренно, глубоко дышал, стараясь по возможности размять мускулы. Вскоре он достиг маленького деревянного мостика, переброшенного через речку. Он остановился. Здесь уже не было гуляющих. Железнодорожная насыпь отбрасывала густую тень. Речушка журчала меж камней и поблескивала в лучах солнца. Мальчик вздохнул всей грудью. Было свежо, и приятно пахло водой. Кто-то шел под железнодорожным мостом. Жюльен вскарабкался на откос, отделяющий речку от канала. Темный силуэт человека, шедшего по берегу, выделялся на фоне неба. В руке у него были какие-то шары, висевшие на веревочках. Жюльен разглядел боксерские перчатки и свистнул. Человек ответил и махнул свободной рукой.
Это был Зеф. Жюльен пошел ему навстречу.
— Привет!
— Привет, головастик! — отозвался Зеф. — Оказывается, на месте Виктора у вас работает какой-то подонок.
— Вот именно.
— Надеюсь, ты как следует распишешь ему физиономию... Как дела? Ты сегодня в форме?
— Да.
— Я захватил с собой сиамскую мазь. Хочешь, сделаю тебе небольшой массаж?
— Смеешься! К чему это? Где именно мы их встретим?
— Пока что укроемся в зарослях тростника. Они приведут его сюда, к подножию насыпи. Тут нам не помешают, в такой поздний час никто не купается.
Они подошли к тростникам и улеглись на траву. С минуту прислушивались к раздававшимся вокруг звукам, потом Зеф негромко спросил:
— Говорят, ты проводишь ночи у шикарной девочки?
Жюльен не ответил. Зеф выждал несколько секунд, потом снова спросил:
— Морис не захотел назвать нам ее имя, но, по его словам, она чертовски хороша. И ко всему уже не девчонка...
Он разом умолк — рядом послышались голоса. На дорогу скатился камень.
— Это они, — прошептал Зеф.
По деревянному мостику застучали шаги. Потом шаги зазвучали глуше — люди шли теперь по траве, — и стали слышны приближающиеся голоса. Жюльен узнал Мориса и Пилона; позади них, рядом с Барно, шел Эдуар. Вскоре все остановились в нескольких шагах от зарослей тростника.
— По-моему, здесь нет никаких девочек, — сказал Эдуар.
— Нет? Удивительно.
— Тебе обещан сюрприз, и не тревожься: если даже нас не ждут девочки, то сюрприз тебя все-таки ожидает.
Жюльен узнал свист Мориса. Он взглянул на Зефа, тот кивнул головой. Оба одновременно поднялись с земли и вышли из зарослей. Эдуар стоял к ним спиною. Услышав хруст тростника, он быстро повернулся. Когда он узнал Жюльена, лицо его исказилось, но он быстро взял себя в руки, попытался улыбнуться и проговорил:
— Смотри-ка, значит, вы тоже участвуете в этом деле!
Все расхохотались. Зеф положил руку на плечо Жюльена, подождал, пока смех утих, и, подтолкнув его вперед, сказал:
— Да, мы действительно участвуем в этом деле. Особенно он.
Эдуар попятился, но Барно и Пилон крепко схватили его за руки.
— Чего вам от меня надо? — крикнул Эдуар. — Отпустите руки!
По его лицу прошла судорога. В вытаращенных глазах притаился страх.
— Смотри-ка, судя по твоему виду, совесть у тебя нечиста, — заметил Морис.
— Ты предатель, затащил меня сюда. Это тебе дорого обойдется.
Морис подошел к нему вплотную.
— Как? Оскорбления и угрозы? Берегись, не то мы тебя вдвоем проучим.
— Оставь его, — вмешался Зеф. — Он еще более жалок, чем я думал.
Морис отступил в сторону. Видя, что Жюльен приближается, Эдуар рванулся из рук державших его ребят и завопил:
— На помощь!..
Кончить фразу Эдуару не удалось. Барно зажал ему рот рукой. Пилон подставил подножку, и Эдуар полетел в траву. Он еще пытался бороться, но Зеф придавил ему коленом живот. С минуту слышалось только тяжелое дыхание подростков да негромкий рокот речушки, бегущей по камням.
— Слушай внимательно, — начал Зеф, — среди нас нет негодяев. Мы вовсе не желаем набрасываться все на одного, хотя такой мерзавец, как ты, этого заслуживает. Я принес две пары боксерских перчаток, ты наденешь одну, Жюльен — другую. Так что тебе оставляют все шансы. Если ты так же силен, как мерзок, тем лучше для тебя.
— Нет, вы не имеете права, — задыхался Эдуар, — вы скоты... Я ничего не сделал.
Все разом закричали.
— Молчите, — потребовал Зеф. — Понимаешь, старик, мы сейчас не обсуждаем, что ты сделал и чего не делал. Мы отлично знаем, что ты собой представляешь... Теперь пришла пора расплачиваться. И как ни крутись, а расплачиваться тебе придется.
— Скажи, ты умеешь плавать? — вмешался Барно.
— Не валяйте дурака, — завизжал Эдуар, — существует суд...
Конец его фразы был заглушен хохотом.
— Выбирай, либо ты будешь драться с Жюльеном, либо мы тебя швырнем в воду, — продолжал Барно.
Эдуар снова попытался закричать, и тогда Зеф сорвал пучок травы и засунул ему в рот. Тот закашлялся.
— Хоть сдохни, падаль! — крикнул Морис.
— Ну, так как? Будешь драться? — спросил Жюльен.
Эдуар попытался что-то ответить, но трава с землею мешала ему говорить.
— Вот что, отпустите его, — сказал Зеф. — Не хочет драться, тем хуже. Лупи его, Жюльен, не стесняйся.
Эдуара выпустили. Он сперва съежился, потом медленно стал подниматься с земли. Жюльен пошел на него. Сгущались сумерки, но он еще различал лицо Эдуара, обезображенное страхом. Жюльен сжал кулаки. Три шага отделяли его теперь от противника. Он шагнул вперед, собрался сделать второй шаг, но не успел. Зеф, стоявший справа от Эдуара, бросился тому в ноги. Оба покатились по земле, а Жюльен закричал:
— Ты с ума сошел, я и сам с ним расправлюсь!
Очутившись на земле, Зеф захватил в клещи правую руку Эдуара, который тщетно пытался вырваться.
— Ничего не заметил? — спросил Зеф. — Глядите, глядите, что выкинул этот поганец.
Остальные подошли ближе. Рядом с разжатой рукой Эдуара валялся увесистый камень.
— Стоило бы загнать этот камень ему в глотку, — проворчал Морис.
— Как теперь с ним поступить?
Эдуар снова попытался что-то крикнуть.
— Набейте ему пасть землей!
— Хорошо бы набрать где-нибудь дерьма!
Все кричали от негодования и одновременно смеялись.
— Такого подонка нельзя даже проучить в честной бою. Надо просто излупить его, пока он валяется на земле.
— Разве это мужчина!
— И все-таки нельзя же его так отпустить!
— Если бы под руками была вакса!
— Я придумал! — вдруг крикнул Барно. — Сейчас увидите, что я с ним сделаю, только подержите его минут пять.
Он убежал. Другие продолжали держать Эдуара, тыча ему в бока кулаками и следя за тем, чтобы рот у него был набит травой. Вскоре Барно вновь появился с большим бидоном в руке.
— Что это у тебя?
— Деготь! Им лодки смолят. Я заметил его на пристани, когда мы шли сюда.
— Пожалуй, это уже смахивает на подлость, — заметил Морис.
— Ну а сам он разве не подлец? Если бы он огрел Жюльена камнем, понимаешь, чем это могло кончиться?
Эдуар отбивался, натужно кряхтя, но его крепко держали, выкручивая руки.
— Спустите с него портки.
— Осторожно, — предупредил Морис, — не прикасайтесь руками. Он заразный.
— А ты не врешь?
— Честное слово. Он впрыскивает себе туда какую-то фиолетовую жидкость. А потом мочится в кастрюльку, которую таскает из цеха.
— Ну, деготь его вылечит. Он убивает заразу.
— Болен, а норовит спать с девчонками! Я вам говорю, это такой мерзавец!
Они расстегнули штаны Эдуару. Барно срезал несколько прутьев и опустил их в бидон. Им пришлось всем навалиться на парня, с такой силой он сопротивлялся, стараясь высвободиться. Деготь стекал с прутьев, пачкая одежду и кожу Эдуара.
— Натри его как следует, пусть согреется.
— Смотри, не повреди ему что-нибудь!
— Не велика беда! Лучше, чтоб у таких мерзавцев не было детей.
Все расхохотались. Когда все было окончено, Барно отставил бидон, наклонился над Эдуаром и, поднеся к его носу кулак, проворчал:
— Видел вот это? Если станешь болтать, предупреждаю, тебе придется отправиться к зубному врачу, и не для форса, а по необходимости.
Зеф в свою очередь склонился над Эдуаром.
— А теперь обещай, что будешь держать язык за зубами, — сказал он. — Не то мы втащим тебя на железнодорожный мост и бросим оттуда в канал. Клянешься молчать?
— Да... — задыхаясь, пробормотал Эдуар, — клянусь.
— Ну как, отпустим его?
— Я бы все-таки искупал его в речке. Он теперь хорошо просмолился и не боится воды.
Они подтащили Эдуара к ручью и спихнули его туда; ручей в этом месте был неглубок, тины тут было не меньше, чем воды. Потом все долго глядели ему вслед, а он медленно шел, широко расставив ноги, отплевываясь и бранясь на каждом шагу.
— Думаю, вы снова сможете спокойно убегать по ночам, — сказал Зеф. — Бьюсь об заклад, он вряд ли примется за старое.
— Во всяком случае, — проворчал Морис, — хозяин теперь будет держать ухо востро. Мне-то наплевать, я через месяц увольняюсь, но тому, кто придет на мое место, придется ловчить, коли он вздумает убегать по ночам.
— Да, так вот и исчезают добрые старые традиции, — вздохнул Пилон.
Барно поднял бидон с земли, и все двинулись в обратный путь. Уже спустилась ночь, и только вода в канале Карла V блестела, словно она вобрала в себя весь цвет, еще остававшийся в глубинах небосвода.
— Чем мы сейчас займемся? — спросил Зеф.
— Вам придется меня извинить, но я должен уйти, — сказал Жюльен.
— Пойдешь навестить свою старушку?
— Я бы не отказался проводить все воскресенья с такой старушкой, — заявил Морис.
— Спасибо, ребята, вы были сегодня на высоте, — сказал Жюльен.
— Ладно, ладно, беги, она ждет тебя.
Жюльен быстро пошел вперед. Он знал, что Элея придет на свидание еще не скоро, но ему хотелось уйти, расстаться с товарищами... Ему непременно хотелось, чтобы они знали: он идет к ней.
<< пред. << >> след. >> |