| << пред. << >> след. >> 10
Наконец работа выполнена. Морис зажег во дворе фонарь, и мальчики помылись под краном. Хозяйка открыла дверь столовой и выставила на порог две пустые бутылки.
— Не забудьте принести вина, — сказала она.
— Хорошо, мадам, — ответил Морис.
И как только дверь за ней захлопнулась, он воскликнул:
— Неужто это никогда не кончится!
В погребе они нацедили из бочек вина и, поставив бутылки в столовой, вернулись в цех. Морис включил лампочку в углу над баком, чтобы подбросить угля в печь, и от этого освещения комната разом приняла странный вид. По стенам, по столам и балкам потолка тянулись длинные тени. В темных углах поблескивала медная посуда, напоминая мерцание звезд на ночном небе. Было жарко. Но запахи уже не чувствовались так сильно. На опилках, покрывавших пол, почти не было видно следов.
Опершись о стол, Жюльен смотрел, как Морис заправляет печь. Мало-помалу глаза его стали слипаться. Он с трудом боролся со сном.
— Минут пять, кажется, можно передохнуть, — сказал Морис. — Выйдем на улицу.
Пройдя по темному проходу, они встали в конце его по обе стороны двери, выходящей на тротуар.
— Как увидишь хозяйку, тут же смывайся!
— Почему? Разве здесь запрещено стоять?
— Нет, не то чтобы запрещено, но она этого терпеть не может. И если увидит, то тут же сыщет тебе работенку!
По тротуару шли люди, возвращаясь домой после трудового дня. Свет витрин освещал улицу. Мальчик в белой куртке, стоявший на другой стороне тоже у двери, сделал им знак рукою. Морис ответил ему и пояснил:
— Это ученик колбасника.
Прошли девушки, и Морис слегка присвистнул. Одна из них обернулась и, сделав недовольную гримасу, пожала плечами.
— Это школьницы, — сказал он. — Ужасные воображалы.
Вскоре господин Петьо вышел из кафе и перешел через улицу.
— Сейчас позовет ужинать, — объяснил Морис.
Проходя мимо них, хозяин улыбнулся.
— Ну, все сделали? — спросил он.
— Да.
— Ты ему показал, как топить печь?
— Показал.
— Прекрасно, идите есть.
Хозяин вошел в кондитерскую. А они пошли крытым проходом. Жюльен осторожно ощупывал рукой стену.
Поели они быстро. Хозяин включил радио, чтобы послушать новости, которые он время от времени комментировал.
Он вышел из столовой вместе с мальчиками и во дворе открыл мороженицу. Виктор, который вышел следом за ним, незаметно проскочил на улицу. Морис вытащил из чулана железный квадратный ящик с двойной перегородкой и ручкой.
— Это ящик для мороженого, — сказал он. — Смотри, как его нужно наполнять.
Он разбил куски льда в каменной ступе и положил их между перегородками, подсыпая туда бурой соли. Хозяин тем временем готовил порции мороженого в шоколаде. Все молчали. Жюльен чувствовал, как у него закрываются глаза. Казалось, сон выползал из темных углов двора, до которых не достигал свет фонаря. В столовой сновали женщины. Жюльен все это видел, как в тумане. Наполнив ящик, Морис взял его за ручки и направился к выходу. Жюльен по-прежнему стоял, прислонившись к дверям ледника. Морис обернулся.
— Идем, — сказал он.
Жюльен пошел за ним, толком не понимая, что делает. Он слышал, как за его спиной стукнула крышка мороженицы, которую захлопнул хозяин. Звук гулко, как в пещере, отдался под аркой ворот. Морис остановился, когда вышли на тротуар.
— Берись с другой стороны, — сказал он, — по дороге поменяемся.
— Куда мы идем? — спросил Жюльен.
— В кино. Ты же слышал.
Жюльен, не говоря ни слова, взялся за металлическую ручку.
Кинотеатр находился недалеко, на противоположной стороне площади Греви, в начале улицы Грэ. Сеанс как раз начался. Билетерша провела их за кассу, где они поставили свой ящик.
— Посидите немного? — спросила она.
Морис обернулся к Жюльену.
— Хочешь посмотреть журнал?
Жюльен отрицательно покачал головой. Билетерша казалась ему огромным черным пятном, а Морис — белым. Он смутно различал, как они двигаются, и, словно сквозь вату, до него доносились бессвязные слова: «Новенький... первый день... в другой раз». Он улыбнулся и поплелся за Морисом, который уже уходил.
Дорогой Жюльен немного пришел в себя. Мальчикам предстояло закрыть витрину большими деревянными ставнями.
— Осторожнее со стеклами, — сказал Морис, — разобьешь хоть одно — два года не расплатишься.
Жюльен немного дрожал. Он теперь окончательно проснулся.
— Нам повезло, что никого нет, — сказал Морис. — Поторопись, а то припрутся какие-нибудь идиоты в чайный салон — тогда будем торчать здесь до одиннадцати.
Они укрепили железный болт, который держит ставни. В эту минуту вышла Колетта. Она попрощалась с мальчиками и удалилась торопливой, чуть припрыгивающей походкой.
— Как эта девчонка не боится ходить одна! Так поздно, и живет в таком квартале.
Они прошли через магазин и столовую, где хозяин подсчитывал дневную выручку, а его жена что-то записывала в большой конторской книге. Она посмотрела на них с улыбкой, кивнула на книгу и сказала:
— Завтра и в воскресенье придется вам поездить. Зато, мои милые, получите хорошие чаевые.
Жюльен вышел первым и направился было к лестнице.
— Эй, куда ты! — крикнул Морис. — Еще не все. Нам нужно заправить печь и прикрыть огонь золой.
Жюльен пошел за ним. Двор... Дверь... Цех... Свет...
— Смотри, — сказал Морис, указывая пальцем на пирометр, — здесь должна быть цифра двести десять, а если ее нет, то нужно помешать и подождать немного. Но сегодня даже больше, почти двести двадцать. Сейчас ты зальешь золу водой, а я подброшу угля, потом мы его прикроем золой.
Жюльен стоял неподвижно. Морис протянул ему ведро.
— Пойди набери воды.
Жюльен ушел. Ему казалось, что вода льется в ведро с шумом водопада. Весь двор заполнился этим шумом, он, надо думать, поднимается вверх по стенам домов вплоть до клочка неба, на котором дрожат звезды. А каким тяжелым было ведро! Вода струилась по штанам, и ноги Жюльена, обутые в парусиновые туфли, заледенели; в ушах звучали объяснения Мориса.
Уголь... зола... хорошо смочить... прикрыть... отодвинуть заслонку. Но все это доносилось как будто издалека. Голос Мориса, казалось, гудел. Лицо плясало на фоне угольного ящика; блестели глаза и белые зубы, освещенные пламенем печи. Бусинки пота дрожали на лбу...
Оставалось еще чуть пройти и добраться наконец до лестницы.
В спальне Морис продолжал свой монолог. Виктор еще не вернулся. Жюльен разделся и скользнул под одеяло. Голос Мориса сразу же куда-то пропал. Стало темно. Как будто накатилась большая волна, и Жюльен почувствовал, как проваливается в безмолвную и беспросветную пустоту.
<< пред. << >> след. >> |