| << пред. << >> след. >> 61
На другой день Сильвия сказала Жюльену, что ей досталось от отца за то, что она вернулась так поздно, а мать замучила ее расспросами.
Прошло еще несколько дней, девушка постепенно успокоилась, но теперь их встречи были невеселыми. Нередко они целый час сидели на скамье в парке Бригибуль, не говоря ни слова. Казалось, между ними стоит какая-то тень и она одновременно связывает их и отталкивает. Как бы по молчаливому уговору они избегали теперь городского парка. Жюльен больше не ощущал той великой надежды, что жила в его душе с памятной ночи, которую они провели на берегу озера Лампи. Напрасно он повторял себе, что родители Сильвии в конце концов уступят, что надо только набраться терпения, он и сам в это, в сущности, не верил.
Однажды вечером моросил дождь, Сильвия зябко поежилась, и Жюльен это заметил. Тотчас же перед его мысленным взором возник умирающий Каранто, агония которого до сих пор не изгладилась у него из памяти.
— Ты простудишься, — встревожился он. — Пожалуй, лучше тебе вернуться домой.
— Ты меня в первый раз прогоняешь.
— Сильвия! Неужели ты сама веришь в то, что говоришь?
— Нет. Понимаю, что я смешна.
— Я не хочу, чтобы ты простужалась.
— Хоть бы умереть скорее...
— Ты опять за свое, дорогая...
Она вздохнула. Вокруг них слышался неумолчный шорох — с деревьев падали на землю дождевые капли.
— Я вовсе не хочу тебя пугать, — продолжала Сильвия, — но если бы я сейчас умерла, мне кажется, я этим облегчила бы положение многих. Как хорошо было бы простудиться и сгореть в несколько дней, как твой друг Каранто!
— Сильвия! Молю тебя, перестань!
— О, я отлично понимаю, сейчас тебе кажется, что ты меня безумно любишь, и первое время ты будешь очень страдать. Но потом поймешь, что я развязала тебе руки. — Едва слышно она прибавила: — В сущности, так нетрудно со всем покончить.
— Ты говоришь глупости и отлично знаешь, что я свое обещание сдержу.
— Ты ничего не обещал на тот случай, если я умру от болезни или от несчастного случая.
— Для меня нет разницы. Главное — это то, что я без тебя жить не стану.
В другой раз, когда они шли рядом, Сильвия вдруг остановилась, оперлась на руку Жюльена и стала приплясывать на месте, изо всех сил ударяя пятками о землю.
— Что с тобой? — удивился Жюльен.
— Неужели ты не понимаешь, что я хочу уничтожить его! Убить в зародыше чудовищное семя, которое ты заронил в меня.
— Сильвия!
Она зарыдала, но он понял, что плачет она от ярости, от досады, быть может, от бессилия.
— Сильвия, ты не имеешь права так поступать, — сказал он. — Ты оскорбляешь этим нашу любовь. Проклиная нашего будущего ребенка, ты тем самым выражаешь ненависть ко мне.
— Тебе не понять. Если моя беременность обнаружится, я погибла.
Он снова попытался воззвать к ее разуму, но она ничего не желала слушать.
— Я никогда не прощу тебе, что ты это сделал намеренно, — повторила она. — Ты захотел ребенка, а я имею полное право от него избавиться.
— Сильвия, никому не дано такое право...
— Но ведь никто не имеет права заставить женщину рожать, если она того не хочет!
— Я тебя люблю, Сильвия.
— Еще бы!
В тот вечер они расстались, так до конца не помирившись, и случилось это впервые.
<< пред. << >> след. >> |