| << пред. << >> след. >> V
Впереди уже виднелась площадка наблюдательной вышки острова и высокая сигнальная мачта. И то и другое было покрашено белой краской и раньше всего бросалось в глаза. Потом Томас Хадсон увидел приземистые радиомачты и ржавый остов выброшенного на камни судна, заслонявший домик, где помещалась радиостанция. Конфитес не слишком живописно выглядел с этой стороны.
Восходящее солнце светило Томасу Хадсону в спину, и ему нетрудно было найти между рифами проход пошире, а потом, лавируя среди мелей и коралловых островков, вывести судно к удобному для причала месту. Песчаный пляж полумесяцем огибал защищенную от ветра бухту, а дальше земля на острове была покрыта пересохшей травой, и только с наветренной стороны громоздились большие плоские камни. Глядя в зеленую воду, сквозь которую просвечивало песчаное дно, Томас Хадсон прошел по самому центру бухты и стал на якорь, почти ткнувшись носом в берег. Солнце уже взошло, над радиостанцией и служебными постройками развевался кубинский флаг. Сигнальная мачта торчала голая, обдуваемая ветром. Кругом не было ни души, только флаг, новенький, чистый и яркий, хлопал на ветру.
— Вероятно, прибыла смена, — сказал Томас Хадсон. — Когда мы последний раз уходили отсюда, флаг был как линялая тряпка.
Он огляделся по сторонам: бочки с горючим стояли там, где он их оставил, а на том месте, где он велел закопать предназначенные для него бруски льда, высились песчаные холмики. Они были похожи на свежие могилы, а над ними носились чернокрылые чайки — крачки, гнездившиеся среди камней с наветренной стороны острова. Впрочем, в сухой траве на подветренной стороне тоже попадались их гнезда. Сейчас они носились взад и вперед, то по ветру, то наперерез ветру, то ныряя вниз, к траве и камням, и оглашая воздух тоскливыми, жалобными криками.
Кто-нибудь, наверно, охотится за яйцами к завтраку, подумал Томас Хадсон. Тут из камбуза донесся запах жареной ветчины, и он, подойдя к краю мостика, крикнул, чтобы завтрак ему принесли сюда, наверх. Он внимательно оглядывал остров. А вдруг они здесь, думал он. Вдруг они захватили Конфитес.
Но в эту минуту на дорожке, спускавшейся от радиостанции к берегу, показался человек в шортах, и Томас Хадсон узнал лейтенанта. Он сильно загорел, не стригся месяца три и, увидев Томаса Хадсона, весело закричал:
— Как плавалось?
— Хорошо, — сказал Томас Хадсон. — Идите сюда, пивом угостим.
— Потом, — сказал лейтенант. — Лед, и пиво, и продовольствие для вас доставили два дня назад. Лед мы закопали в песок. Остальное там, в доме.
— Какие новости?
— Дней десять назад самолеты вроде бы потопили одну подлодку в районе Гуинчоса. Но это было еще до вашего выхода в рейс.
— Да, — сказал Томас Хадсон. — Это было две недели назад. Или речь не о той?
— О той самой.
— Еще какие новости?
— Позавчера другая подлодка сбила дозорный аэростат в районе Кайо Саля.
— Это точно?
— Пока только по слухам. Ну и потом ваша свинья.
— А что со свиньей?
— Как раз в этот день доставили для вас живую свинью, а она назавтра уплыла в море и утонула. А мы еще кормили ее целые сутки.
— Que puerco mas suicido [1], — сказал Томас Хадсон. Лейтенант расхохотался. У него было веселое лицо, смуглое от загара, и он был далеко не глуп. Если он валял дурака, так только для собственного развлечения. Ему был дан приказ оказывать всяческое содействие Томасу Хадсону и ни о чем его не спрашивать. Томасу Хадсону был дан приказ воспользоваться радиостанцией и ни о чем не рассказывать.
— Других новостей нет? — спросил он. — Не заходили сюда лодки багамских ловцов губок или ловцов черепах?
[1] Свинья-самоубийца (исп.).
— А что им здесь делать? У них там и губок и черепах сколько угодно. Хотя на прошлой неделе мы тут видели две лодки, вернее, шхуны ловцов черепах. Они обогнули мыс и, видно, хотели зайти в бухту, но передумали и пошли на Кайо Крус.
— Интересно, что им тут нужно было.
— Не знаю. Вы, скажем, курсируете в здешних водах с научными целями. А вот зачем ловцам черепах бросать самые черепашьи места и приплывать сюда — не понятно.
— Сколько там было человек?
— Мы только видели тех, кто стоял у руля. На обеих шхунах были устроены вроде бы шалаши из пальмовых листьев. Может быть, черепахам нужна тень.
— А рулевые были белые или негры?
— Белые, но загорелые дочерна.
— Никаких названий или номеров не было на борту?
— Может, и были, но на таком расстоянии ничего нельзя было разобрать. Я объявил на острове угрожаемое положение, однако за двое суток ничего решительно не произошло.
— Когда именно они здесь проходили?
— За день до получения ваших припасов, и вашего льда, и вашей свиньи-самоубийцы. Через одиннадцать дней после потопления вашей авиацией той подлодки. За три дня до того, как вы сами пожаловали сюда. А что, это были ваши знакомые?
— Вы о них сообщили, конечно?
— Разумеется. И не получил никакого ответа.
— Мне нужно отправить три радиограммы, можно будет?
— Конечно. Пришлите только тексты на станцию, и все немедленно передадут.
— Сейчас мы начнем грузить лед и горючее и переносить на катер продукты. Может, там есть что-нибудь, что пригодилось бы вам?
— Не знаю. Там был приложен список. Я расписался в получении, но написано было по-английски, так что прочесть я не мог.
— А кур или индеек не прислали?
— Прислали, — сказал лейтенант. — Я их отложил особо, хотел сделать вам сюрприз.
— Этим мы с вами поделимся, — сказал Томас Хадсон. — И пивом поделимся тоже.
— Хотите, мои люди помогут вам грузить бензин и лед?
— Отлично. Большое спасибо. Я бы хотел часа через два уже сняться с якоря.
— Понятно. Нас, как видите, опять не сменили. Обещают через месяц.
— Еще через месяц?
— Да.
— А как ваши люди, не ропщут?
— У меня тут почти все — штрафники.
— Большое спасибо за помощь. Весь ученый мир вам благодарен.
— И Гуантанамо тоже?
— Гуантанамо — Афины современной науки.
— Мне кажется, эти шхуны прятались где-то неподалеку отсюда.
— Мне тоже так кажется, — сказал Томас Хадсон.
— Шалаши были из листьев кокосовой пальмы, еще совсем зеленых.
— Скажите мне все, что вы еще знаете.
— А я больше ничего и не знаю. Давайте ваши радиограммы. Я не хочу подниматься к вам на борт, чтобы не мешать и не отнимать у вас времени.
— Если в наше отсутствие пришлют что-нибудь скоропортящееся, пожалуйста, возьмите себе.
— Спасибо. Такая досада, что ваша свинья утопилась в море.
— Ничего, — сказал Томас Хадсон. — У каждого из нас свои заботы.
— Я скажу моим людям, чтобы они на борт не поднимались, пусть только помогут перенести все.
— Спасибо, — сказал Томас Хадсон. — Так вы ничего больше не можете вспомнить о тех шхунах?
— Они были такие, как все шхуны ловцов черепах. Обе совершенно одинаковые. Как будто один мастер их строил. Они обогнули риф и уже разворачивались для входа в бухту. А потом повернули по ветру и пошли на Кайо Крус.
— По эту сторону рифа?
— Шли по эту, пока не скрылись из виду.
— А что вы такое говорили про подлодку в районе Кайо Саля?
— Она всплыла и снарядом сбила дозорный аэростат.
— На вашем месте я бы не отменял угрожаемого положения.
— А я и не отменял его, — сказал лейтенант. — Оттого-то вы и не видели никого на берегу.
— Я видел птиц, которые летают кругом.
— Бедные птицы, — сказал лейтенант.
<< пред. << >> след. >> |